Я единственный глава МИД Великобритании с российским происхождением

22.12.17 | 12:06

У России и Великобритании много разногласий, и говорить об обычном режиме работы пока нельзя, но это не должно мешать диалогу и сотрудничеству стран по вопросам международной политики и двусторонней повестки.

О тройной миссии своего предстоящего визита в Москву — первой поездки главы МИД Британии в РФ за пять с лишним лет — глава МИД Великобритании рассказал в эксклюзивном интервью старшему корреспонденту РИА Новости в Лондоне Марии Табак.

— Господин министр, ваш визит станет первой поездкой главы британского МИД в Москву за долгое время. Какие вы ставите перед собой задачи, какие темы вы особенно хотели бы обсудить и почему?

— Конечно, речи о работе в обычном режиме быть не может, потому что есть серьезные препятствия в наших отношениях, о которых мы должны откровенно говорить.

Вы знаете список проблем, по которым у нас есть разногласия: продолжающаяся дестабилизация на Украине, разногласия по Сирии, беспокойство относительно того, что происходит в киберпространстве, на Западных Балканах. Мы должны это обсуждать.

Но я также говорю Сергею (Лаврову, главе МИД РФ — ред.) и российскому народу: мы страны, входящие в пятерку постоянных членов СБ ООН, у нас есть ответственность перед собственными народами и перед миром, и мы должны работать вместе, где только можем. Есть сферы, где мы работаем вместе, и сейчас наступило время для Британии и России подумать о наших общих интересах, общих национальных интересах.

— А какие сферы вы считаете наиболее подходящими для совместной работы?

— У нас много общих интересов. И я вам сейчас скажу, каких. Во-первых, Иран. Позиция Великобритании очень близка к российской. Мы видим преимущества защиты соглашения по иранской программе (Совместный всеобъемлющий план действий, выполнение которого снимает с Ирана введенные ранее экономические и финансовые санкции со стороны СБ ООН, США и Евросоюза — ред.), стремимся удержать ядерные амбиции и использование в военных целях иранской ядерной программы. Никто из нас не хочет получить Иран с ядерным оружием, это плохо для мира. С другой стороны, мы видим, что иранский народ должен вернуться в мировую экономическую систему, он должен ощутить преимущества участия в ней, и это очень важно. Посмотрите на проблемы, на обеспокоенность людей в связи с ситуацией на Ближнем Востоке. Для Великобритании и России совместная работа была бы очень полезной.

Главный кризис в мире сейчас, с моей точки зрения, это КНДР. Ким Чен Ын может стать обладателем баллистической ракеты, способной достичь не только Нью-Йорка и Лондона, но и Москвы. И это, по нашим данным, может занять от 6 до 18 месяцев. Это очень реальная проблема. Ни мы, ни Россия, ни британский, ни российский народы не могут допускать такой риск. Как мы можем это предотвратить, что мы можем сделать? Мы должны обсуждать это. Думаю, возможность для совместных действий тут есть.

И третье — это Сирия. Мы должны быть реалистами. Мир сильно изменился с тех пор, как наши страны выработали стратегию в отношении кризиса в Сирии. То, что там происходит, это трагедия. По-прежнему погибает много мирных граждан, Асад (президент Сирии Башар Асад — ред.) по-прежнему несет ответственность за большое количество смертей, и нам нужно обсудить, куда двигаться дальше. Мы понимаем российский вклад в Сирии, мы уважаем желание России защитить российские национальные интересы в Сирии, но мы считаем, что нужно найти надежное политическое решение, и я хочу узнать у Сергея (Лаврова — ред.), каким он видит путь вперед, как он видит будущее. Есть большие вопросы, на которые еще нужно найти ответы. Россия и Великобритания, где это возможно, должны работать вместе, и мы будем стараться делать это.

— Президент РФ недавно назвал странной ситуацию, когда США ставят Россию в один ряд с Ираном и КНДР и при этом призывают Москву к сотрудничеству по Ирану и КНДР. Не тем же ли занимается и Британия?

— Мы не ставим Россию в ту же категорию, что Иран и Северную Корею. Конечно, нет. И по очень простой причине: Россия с 1949 года была ядерной державой, совершенно легитимной, Россия с момента основания ООН была и остается, как и мы, постоянным членом Совбеза, и мы, конечно, не ставим ее в один ряд с Ираном и КНДР. Мы считаем Россию сильной страной, которую мы уважаем, с которой у нас есть серьезные разногласия и с которой мы должны вместе работать не только во имя внешнеполитических интересов, но и двусторонних тоже. Люди — сложные существа. Люди могут одновременно испытывать самые разные чувства, даже к людям, с которыми их связывают очень близкие отношения. У нас большие сложности с Россией, но с Россией можно и сотрудничать, и это моя миссия.

У меня, так сказать, тройная миссия. Во-первых, это сложные двусторонние проблемы, мы должны их обсуждать, не можем игнорировать. Во-вторых, это серьезные внешнеполитические проблемы, которые мы должны обсуждать вместе. В-третьих — сферы двустороннего сотрудничества, в том числе торговля довольно значительная между Британией и Россией.

— На днях информация, полученная от ЦРУ, помогла предотвратить теракт в Санкт-Петербурге. А вот сотрудничество британских и российских спецслужб до сих заморожено, хотя это явно не в интересах наших стран. Возможны ли какие-то изменения в этой сфере?

— Вы абсолютно правы. И у нас общая история. По сути, во всех конфликтах на протяжении последних 150 лет мы с Россией были на одной стороне, мы вместе победили нацизм, и мы можем сотрудничать в борьбе с терроризмом. Одна из вещей, в которых мы хотели бы помочь России, и уже обсуждаем это — обеспечение безопасности на чемпионате мира-2018. Мы поздравляем Россию с тем, что она получила право провести чемпионат, я был в Цюрихе, когда это было объявлено. Если мы в чем-то можем помочь в плане обеспечения безопасности, мы готовы. Более того, наши люди уже говорят с российскими властями, наши полицейские работают вместе в преддверии этого. Если мы что-то можем сделать вместе, давайте делать это.

— Планируете ли вы поднять вопрос о более широком сотрудничестве спецслужб в ходе ваших переговоров с главой МИД РФ?

— Мы уже обсуждаем это и сотрудничаем, где возможно. Мы все взрослые, мы хотим работать вместе и сотрудничать. У нас гораздо больше общего, чем разногласий.

— Будете ли вы обсуждать в Москве якобы имевшее место вмешательство РФ в британские политические процессы? Есть ли у вас какие-то доказательства вмешательства русских хакеров в референдум по Brexit или в предвыборную кампанию?

— Я не хотел особенно останавливаться на этом, поскольку у нас нет никаких данных об успешном российском вмешательстве в наши британские демократические процедуры. Есть отдельные свидетельства попыток вмешательства, но об успешных мы не знаем: ни в референдум по Brexit, ни в предвыборную кампанию. Но, повторю слова нашего премьера, есть другие страны, которые пережили это. Насколько я знаю, широко известно, что взлом базы данных Национального комитета Демократической партии США был результатом деятельности российских агентов в том или ином виде.

— Может ли Brexit повлиять на динамику отношений с Россией?

— Brexit — это само по себе отлично, но если по правде — он нерелевантен для наших отношений с Россией, у нас есть другие проблемы для обсуждения.

— Планируется ли обсуждение в ходе вашего визита вопросов, связанных с культурным сотрудничеством?

— Конечно. Вы помните, когда я был мэром Лондона, проводилось много мероприятий, прославляющих вклад россиян в жизнь нашей столицы. Я очень горжусь 150 тысячами россиянами, живущими в нашей стране. Там, где мы можем развивать культурное сотрудничество, культурные обмены, научное сотрудничество, давайте делать это. Я очень рад, что в московском метро ходил шекспировский поезд. И, кстати, я единственный глава МИД Великобритании с российским происхождением, насколько я знаю.

— Ну и имя у вас русское.

— Вот именно!

РИА Новости