Как сообщало в ноябре минувшего года РИА «ФедералПресс», в одном из выставочных залов Москвы проходила экспозиция «Космос. Love», где были представлены современные работы соответствующей тематики. Одна из работ была выполнена из старых полиэтиленовых пакетов. По завершении выставки, экспонаты были демонтированы с мест и оставлены в комнате администратора. С приклеенными предупредительными бумажками о том, что это не мусор, но арт-объект. Но то ли бумажка отклеилась, то ли «понаехавшие» уборщицы не умели читать по-русски, мусорный шедевр был выкинут вместе с мусором простецким. Подобные факты нередко будоражат жизнь современных галеристов. Рамблер в свою очередь сообщил, что в одном из европейских музеев была выставлена инсталляция из тысячи немытых кофейных чашек, и уже европейские уборщицы все их «помыли и аккуратно расставили» по их мнению. С точки зрения автора — угробили шедевр.
Вообще работа уборщиц в музеях становится рисковой: стирая со стола крошки печенья или выметая в совок комки грязи и трухи с пола, они уничтожают подчас застрахованные на многие тысячи баксов мастерписы современных микеланджело. Один из них, буквально Микеланджело Пистолетто, навалил рядом с копией Венеры Милосской кучу тряпья и назвал инсталляцию «Венерой в лохмотьях». За этот и аналогичные акты творчества мусороваятель прослыл известным художником и новатором нашей современности.
Всё чаще художественные выставки увязывают с идеями утилизации отходов, придачи второй жизни бытовым приборам и рухляди, героям мультиков и проблемам множественной стратификации полов на самые экзотические подвиды. А с чем вообще увязывать все эти арт-барахолки, если искусства там попросту нет? Нет, потому что умерло. И не просто умерло: его убили. Убивали старательно и долго, отвергая и замалчивая таланты на родине и заманивая выживших за рубеж. Там художники становились декораторами корпоративов или эскизистами ювелиров, авторы божественных мелодий принялись записывать компьютерные какафонии, от которых у вокалистов сводит скулы и начинается кариес. А писатели фрахтовались политиками или рекламщиками. Многие бывшие творцы спивались, опускались или попадали за решетку. Или три в одном. Или попросту умирали в забвении: нетворческое это дело — жизнь вдали от родной земли и родного народа. Но более всего извращалась сама идея искусства. Извращалась усилиями гигантской своры политтехнологов.
Из всех искусств для нас важнейшим является кино, да. Потому что оно пришло в дом, расселось внаглую и не выключается в любое время суток, если в семье нет адекватного человека с правом голоса. Как к авторитетному источнику знаний, к нему апеллируют в спорах с учебниками, Святым писанием, Оксфордским словарем, Мовсесом Хоренаци, Фридрихом Гегелем и Львом Толстым.
Из документального кино мы узнаём, что в животном мире самки звереют исключительно при защите детенышей и при разделе добычи — будь то добытая козлятина, зайчатина или поваленный зубр. А в художественном кино человеческие самки звереют при виде живого козла. Или зубра. Они срывают с него и с себя одежды, вопят, как гиены в лунную ночь, и демонстрируют в случках отчаянную агрессивность, которой нет и не может быть в животном мире.
Из кино становится ясно, что человеческие самки и самцы подобны также насекомым. Они свободно перемещаются в пространстве, где слетаются — разлетаются, присядут на минутку на цветочек, потом — на другой, осуществляют перекрестное опыление с другой парой. В тяжелый период залетают в старый улей, где перекантуются — и опять в поле, для новых опылений и скрещиваний. В мире букашек это чревато гибелью. Но не в кино про жизнь человеческих особей.
Кино упорно убеждает нас (и почти добилось повального успеха) в том, что руку избранницы самцу нужно просить не у родителей, а у нее самой в кафе или в зале корпоративного пикника — всего-то предъявив коробочку с цацкой. При этом избранница, что на протяжении пары-тройки лет демонстрировала в койке с этим же самцом чудеса эквилибристики (см. выше), утонченно обалдевает от подарка, исходит интеллигентными междометиями (обычно «вау!» и пока реже — «фак!») и как правило, соглашается. Это в конце фильма. В следующей серии будет про насекомых.
Кино наставляет нас, что между сожительством, браком и рождением детей нет вообще никакой причинно-следственной связи. Всё это может случаться в любой последовательности, и даже одно-два звена могут запросто выпасть из контента. Дети могут рождаться безо всякого сожительства, случайно. Сожительства склонны не завершаться браками. А браки являются наиболее счастливыми и утонченными, когда дети нафиг не нужны и не возможны, если вы замужем за роботом или профессором.
Фильму нужен смех. Он — как желудочный сок для переваривания всей этой туфты в мозге обывателя. Без смеха наступит несварение, и фильм не станет популярным и загнется в рейтингах. Главный источник смеха в фильмах не юмор, нет. Главный источник — придурки. Их идиотизм веселит, но заодно внушает самоуважение и оптимизм в отношении собственной судьбы. Ну хотя бы потому, что в конце фильма именно придурки оказываются наиболее надежными товарищами в беде, спасателями, спасителями и даже пригодными к сексу душками.
Умники в фильмах — злыдни, каверзники и авторы апокалиптических проектов по уничтожению цивилизации. Если цивилизацией можно назвать то, что мы замечаем в фильмах про западное общество.
А есть еще злые идиоты. Это как правило директора школ и дедушки с бабушками. И каждый посмотревший с десяток фильмов молодой человек убеждается в правоте собственных догадок.
Только в интерьерах французских и немецких фильмов стабильно существуют книги — на книжных полках квартир, на коленках читающих героев и даже в дискурсе. Американцы и давно переформатированные испанцы напрочь забыли их, как наши таксисты и министры.
Кровь в фильмах уже не просто демонстрируется: она озвучивается бульканьем вытекающей из артерии силы, хруст переломанных костей профессионально стратифицируется на рёберные и бедренные, суставные и носовые хрящи.
Удивительно понаблюдать за настроениями в фильмах. Про любовь — нет, там эмоции отсутствуют: только прерывистое дыхание, рык и йога. Есть переживания на минуточку наедине — у брошенных и еще не подобранных дамочек. В годину испытаний герой покрывает метровым слоем бутылок окрестности топчана и пребывает в отключке, пока его не призовет командир из прежней жизни или не объявятся инопланетяне — из будущей. Он пьет из горла — и не потому, что в плохом настрое, но потому, что в фильмах пьют именно так: и брошенная дамочка, и задумчивые студенты, и развеселые биржевые маклеры. Если героя фильма крепко рассердили, он принимается крушить всё вокруг, как экскаватор – хрущевку. Экшн побития телефонными аппаратами, компьютерными клавиатурами, призами с полочек, журнальными столами стекол окон квартиры и мониторов телевизоров особенно впечатляет, и судя по частоте повторов из фильма в фильм, является курсом молодого бойца для раззяв перед телевизором.
Но самое удивительное из разряда эмоций в их современных фильмах — хмурые и безвольные малыши. Родители делают для них с утра бутерброды в школу, это да. Еще заезжают за ними после занятий. А вечером отправляют спать наверх. Особенно положительные герои заходят к ним ночью пожелать спокойной ночи. Фсьо! Коллективная семейная жизнь исключена — и дети заброшены и вечно хмуры.
А еще в фильмах часты заложники. Они плачут и дрожат, как новорожденные щенки, невзирая на то, что являются клиентами захваченного банка, совершеннолетними пассажирами автобуса или посетителями благопристойной забегаловки. Здоровые мужики и женщины плачут! Вы можете соотнести такое поведение с гипотетическим русским, армянским или кавказским? И представить весь поток непрописанного мата и проклятий, за что Даль и Ачарян отдали бы все свои скудные сбережения? Но нет, они хнычут и глотают слезы, пока не объявится настоящий западный Герой. Уж он-то всем негодяям накостыляет! А народ встанет с пола в мокрых штанах и примется аплодировать, как после премьеры «Вестсайдской истории» в новом сезоне. The End.
Она убедит во мнении, что вы являетесь сугубо физиологическим существом, настроение которого способно подняться от шоколадки, как у кошки — от «Вискаса». А самооценку и общественный рейтинг повысят бокал коньяка и сверкающий автомобиль. С детками проще — им в рекламных роликах улучшает настроение любимое масло на бутерброд и новый сорт йогурта. Может, люди – двуногие кошки? Реклама свидетельствует, что так и есть.
Это отдельный спецназ наших возможных и фактических геополитических противников. Только в армянских сериалах вы увидите злые физиономии и тупые вялотекущие перебранки без конца. Перебранки мужа и жены, шефа и подчиненного, вора в законе и вора годбюджета, школьных товарищей и бывших однокамерников, сиделки и больного, здорового дебила и депутата-имбицила, ворюги-отца и никчемного сына. В армянских сериалах даже влюбленные регулярно переругиваются и смотрят волком. «Разбиратъ» и «Муннатъ» — это основной лейтмотив и экшн армянских сериалов.
Полученные в колбах сериалов армянские гомункулы невыразимо тупые и уставшие, подозрительные и стервозные. Выйдя после просмотра на улицу, вы удивитесь: там живет совсем другой народ! Ура, товарищи, нас просто обманули на четыре кулака в телевизоре! И трудно сказать, являются ли эти телесериалы коллективным автопортретом авторов — или авторов попросту нет, и в силу скудости разворованных средств вся эта тусовка — коллективный экспромт малообразованных ребят. А вдруг — это и вправду слабенькая, но регулярная, а потому действенная идеологическая диверсия? Эдакий тикающий с телевизора поведенческий камертон?
Телевизор — детский праздник по сравнению с вечеринкой айтишников. Интернет сегодня — наше всё, включая поиск правописания слова «мотиматика» и год рождения Христа, выбор бригады строителей, партнера для летнего отдыха или попросту для случки. Здесь можно научиться вышивать болгарским крестом и изготовить взрывчатку, найти чудодейственное средства для мгновенного похудания или устранения соперницы. Интернет обучит списывающих домашние задания малышей оральному сексу и подсадит на мультики, где в героях барышни, а парни несомненные лузеры.
По сравнению с глобально авторитетными «-педиями», всё – отстой, и даже Маштоц и Киплинг с Менделеевым. И преобразованное в юзеров человечество бьется за правоту просмотренных ими тытубовских версий исторических событий, почти как их далекие предки — на самом деле. Тлеющая и вспыхивающая рознь и всеобщее лингвистическое просвещение в форме регулярного мата — одно из несомненных завоеваний Интернета.
Виртуальные концентрационные лагеря пока находятся в начальной стадии развития. Но и здесь админы уже вправе забанить вас аж на полгода и заархивировать вашу частную переписку в мессенджере до часа «Х» — с уголовной предъявой в будущем. Грядущий концмир, условно поделенный пока на несколько лагерей с привычными уху и любезными сердцу названиями, беспроблемно действует на всех континентах. И заморенное телевидением человечество резвится в нем, как школьник на экскурсии в парк, а к информационным ресурсам припадает, как к живительному роднику правды. Петух пока жарится, и когда он клюнет в темечко — еще неясно.
Конечно, люди с ясной мыслью, железной волей и должностями в спецструктурах не балуются в соцсетях. Попросту наблюдают, подобно соколу на рукавице хозяина. Но и они выходят на улицу. А там —
Реклама. Она — отдельный инструмент по выемке мозга из черепов наших сограждан и денег — из карманов. И если реклама коммерческая незатейливо гундосит с баннеров «дай миллион!», как подгерой в гениальном романе, то реклама социальная — отдельное и катастрофически вредное средство по переиначиванию сознания наших одурманенных еще дома сограждан.
Должна признаться, что в этой сфере порой трудно отличить идиотов от врагов Отечества. Потому что если экологическая серия плакатов по сохранению чистоты городской среды построена на слогане «Место мусору — в баке», но богато иллюстрирована то женихом и невестой в подвенечном платье, то старичками с орденами ВОВ, то солдатами-срочниками, так и хочется воззвать «Автора!» и посмотреть в его незамутненные сознанием глазки. А лучше — предъявить соответствующую уголовную статью об измене Родине.
Сверкающие ляжками и титьками дивы на вывесках— на них ведь не пришпандоришь «+16», чтобы дети не смотрели. Но их обилие и пошлость преобразуют наши родные города в глобальный публичный дом, где всё можно и ничто не возбраняется! Идеал женщины формируется у мальчиков уже не под неосознанным наблюдением за мамой, учительницей или соседкой – нет! Вот же он — на витрине массажного салона! И если бы не вредные мамы и бабушки, девочки бы тоже эдак вот приразделись по плечам и вырезу — в точности как обольстительница Джоли на вывесках массажных кабинетов. Сегодня даже телефонные и IT-провайдеры ума не могут приложить, как же можно рекламировать свои технические услуги, если не демонстрировать физиологический бюст красотки на баннере. Скажете, век такой? А вот и нет: грамотность рекламщиков такая. Нулевая. И задание — напрямую из преисподней.
Нам только кажется, что обилие растяжек, предлагающих ипотечный кредит, вывесок организаций от самых медленных до мгновенных кредитов не воспитывает молодняк. Еще как воспитывает! Вот же деньги: их можно получить, не заработав и не заслужив. А там — будь что будет!
Конечно, приятно, когда реклама настолько тупая, что над ней откровенно ржут обыватели. Но вот беда: она такова, когда речь заходит о книгах. Социальная реклама, направленная на просвещение, лаконична, как пробка в бутылке: «Читай!». И всё тут.
А в галерее крупномасштабных уличных постеров «Наши великие» на самых почетных местах — наши зарубежные соотечественники-поборники прав ЛГБТ. Или сами такие.
И вся эта бездумная на первый взгляд какофония глупости формирует среду дома без хозяина, становища, где балом правят любые хозяйчики локальных услуг, любые невежественные чинуши. Но имя этому легиону — враг народа. Групповой. И очень опасный.
Говорят, академик Павлов любил животных. По-своему. Как цитировал его А. Поповский, Павлов говорил: «Когда я приступаю к опыту, связанному в конце с гибелью животного, я испытываю тяжелое чувство сожаления, что прерываю ликующую жизнь, что являюсь палачом живого существа. Когда я режу, разрушаю живое животное, я глушу в себе едкий упрек, что грубой, невежественной рукой ломаю невыразимо художественный механизм. Но переношу это в интересах истины, для пользы людям». Жора Сорос любит людей не меньше, чем Павлов — собак. Он, правда, не испытывает сожаления, но делает всё для того, чтобы сбить условные рефлексы морали самок и самцов человеческого рода к чертовой бабушке. И привить безусловный рефлекс жажды денег.
Рекламные плакаты с обнимающимися самцами и новые ролики ряда производителей продуктов питания в Армении — это он, наш дорогой доктор Сорос, с экспериментальной камерой включаемого-выключаемого света аванса-получки. И если еще лет 10 назад сексуально дезориентированные личности позиционировались в кино, анекдотах и в миру как забавные, то сегодня всё всерьез и без дураков, если не считать кинозрителя: окно Овертона уже нараспашку.
Когда писатель берется за перо — как бы оно ни называлось в разные века, художник — за кисть или камеру, а композитор — за свой инструмент, то они пишут о Любви. И вовсе не обязательно — Мадонны к младенцу, автора — к натурщице, человека — к родной природе. Они пишут о главном, что побудило их отбросить лень, выгоду, встречи с друзьями или прогулки в одиночку. Потому что их вдохновляет Тот, кого мы привыкли называть Богом. А Бог есть Любовь. Без этого чувства гармония невозможна. Ну невозможно написать «Гамлета» или «Девятый вал», если тебя с детства приучили, что человек миллионы лет назад ходил с хвостом, а потом тот отпал! В научной и даже политической среде считается отчаянным моветоном не быть атеистом. Но вот не верю я поборникам прав трудящихся, если они атеисты. Потому что не могут и не умеют они любить народ, если не ведают Бога. Или прикидываются атеистами, что еще хуже. А вдруг и в борьбе за права — прикидываются?
Love is хорошо, и буквально — хорошо, но по-армянски. Всё, что делается без нее, — опасно. Воспитание без любви — дрессура. А любовь без воспитания невозможна, т.к. любовь есть путь к совершенству через самосовершенствование и стремление к совершенству ребенка. Без него он погибнет как личность, завянет, как неполитый цветок на окне и не даст всходов с ярким цветением, которое заложено в него Создателем. Что творят с нашими детьми телевидение, интернет и уличная реклама? Скажете — веление времени? Нет. Это наглая агрессия сил тьмы, и не противостоять ей — предательство великого прошлого и возможного будущего человечества.
Любовь в мире меркнет, и каждый из нас в отдельности, и коллективно как народы, должен вдохнуть в нее жизнь. Без нее счастье попросту невозможно. Без нее что же мы получим в итоге? Инсталляции вместо скульптурных экспозиций и хлам вместо станковой живописи. Не для мечты и созидания, нет! Но для обучения грамотной утилизации отходов. А еще получим глобальный концлагерь, где нас забанят, как в рожекнижке, усекут в правах, как в Китае, а доктор Сорос приведет очередного идиота во власть — с медсестрой под ручку. Чтобы «грубой, невежественной рукой сломать невыразимо художественный механизм» народов и мира. Занавес. Кина больше не будет.
Но мы можем и сможем вернуть Любовь, чтобы счастливы были все народы. Это возможно. Давайте призадумаемся — и постараемся. Попытаемся! Спасем любовь. Потому что Love — это хорошо, и очень.
Лия Аветисян
geoclub.info
10:55
10:41
10:28
10:14
10:01
09:48
09:35
09:22
09:09
17:58
17:47
17:36
17:25
17:16
17:07
16:55
16:41
16:28
16:15
15:59
15:47
15:34
15:21
15:08
14:55
14:41
14:29
14:15
14:04
13:48
13:35
13:22
13:08
12:55
12:41
12:29
12:16
12:02
11:48
11:35
11:22
11:07
10:53
10:41
10:28
10:14
10:01
09:49
09:36
09:22
| Вс | Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб | |
| 1 | 2 | 3 | |||||
| 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | |
| 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | |
| 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | |
| 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | ||
15:39
09:49
13:25
14:04
12:51
15:28
12:39
13:24
13:02
12:39
15:08
11:15
14:33
12:26
11:23
13:25
15:19
14:27
15:16
12:13
15:14
14:44
13:25
11:06
13:12
11:13
14:15
11:26
09:35
11:41
10:37
10:55
12:28
12:13
12:51
11:35
10:45
16:51
10:21
14:27
12:37
11:23
13:03
10:47
13:03
13:15
14:58
14:55
14:31
14:19
