«Как медик скажу: это просто катастрофа»

25.04.22 | 17:02

В разрушенном Мариуполе есть три «точки притяжения», к которым люди идут со всех краев города. Это пункт раздачи гуманитарной помощи возле бывшего магазина Metro, храм Покрова Божьей матери, куда раз в несколько дней привозят хлеб, и, наконец, больница на Троицкой, 46. Корреспондент «Ъ» Александр Черных поговорил с врио главврача Игорем Сепиком о том, какие пациенты лежат сейчас в больнице, каких лекарств не хватает медикам — и какие будут последствия от множества «дворовых» захоронений.

— Игорь Вячеславович, расскажите, что у вас за медицинское учреждение?

— Это больница интенсивного лечения на Троицкой, 46. Бывшая областная, а сейчас это единственная в Мариуполе действующая больница, которая оказывает медицинскую помощь в полном объеме. В городе есть и другие медучреждения, очень полезные, но пока они функционируют не в полном объеме. А сам я врач из Донецкой народной республики, меня направили сюда как врио главврача. Приехал помочь — и вот втянулся.

Работа больницы интенсивного лечения Мариуполя

Фото: Коммерсантъ / Александр Черных / купить фото

Работа больницы интенсивного лечения Мариуполя

— А персонал местный?

— Врачи местные, в основном мариупольские. Сюда добровольно пришли помогать медработники из других больниц города. И штатный персонал больницы тоже начинает возвращаться на свои рабочие места. Люди уезжали куда-то, в подвалах сидели… Сейчас они узнают, что их больница начинает полноценно функционировать, и приходят.

— Штат укомплектован или кого-то критически не хватает?

— Не хватает узких специальностей, но с этим очень хорошо помогает наше министерство здравоохранения ДНР.

Бригады узких специалистов ездят сюда вахтовым методом — два-три дня отработали и меняются.

Кстати, еще у нас есть два добровольца из России, врач-хирург и терапевт.

— Сколько у вас пациентов?

— Сейчас в стационаре около 200 человек.

— Это военные или гражданские?

— И те и другие. Военным мы тоже оказываем помощь, но потом их эвакуируют дальше. Поэтому больше, конечно, гражданских.

— Если говорить о мирных жителях, то с чем они у вас лежат в стационаре?

— В основном это больные хирургического профиля.

— Вы говорите о последствиях боевых действий?

— Да. Чаще всего это минно-взрывная травма, осколочные ранения. Раньше очень много было пулевых, огнестрельных ранений, а сейчас тенденция к травматологии. Люди начинают уже ходить по городу, а время все еще неспокойное. Где-то что-то прилетело, куда-то наступил — и все…

Ампутации, открытые переломы — в основном травмы такого профиля.

Наши ребята, хирурги, заходят в операционную в 8 утра и выходят в 22:30. В первые дни мне их просто жалко было — они просто безвылазно там сидят. С другими пациентами мы работаем обычно в рамках комендантского часа. Они к нам приходят с 6:00 до 18:00; основной наплыв — это с 8:00 до 14:00. Народ между собой общается, люди узнают, что больница снова начала работать. И идут сюда за любой помощью. Но к 18:00 посещение идет на спад. А вот травматологам везут, везут, везут людей… Днем и ночью, 24 часа в сутки.

Раненая женщина у областной больницы № 2 города Мариуполя

Мужчина на носилках у областной больницы № 2 города Мариуполя

— А кто везет? Уже служба скорой появилась?

— Нет, военные везут, волонтеры везут. Да просто обычные люди — едут, видят на улице человека раненого. Загрузили в машину и привезли в больницу.

— Какие сейчас первоочередные проблемы у больницы? В чем вы нуждаетесь?

— На сегодняшний момент остро стоит вопрос по воде. Вы, наверное, видели цистерны прямо около больницы — но это техническая вода. Даже если ее кипятить, детский организм очень плохо реагирует на ее употребление. И взрослые тоже говорят — если два-три дня эту воду пить, то начинаются различные расстройства. Поэтому нам очень нужна питьевая бутилированная вода.

Сюда же могу отнести проблему и с электричеством. Слава богу, у нас есть два мощных генератора, на которых, в принципе, мы и держимся. Потому что операционную выключать нельзя. У станции переливания тоже отдельный генератор стоит, потому что там у нас препараты крови, плазма, эритроцитарная масса. Ну то есть нельзя отключать свет — должен соблюдаться температурный режим, чтобы не пропали эти препараты.

По питанию очень острый вопрос. Его не хватает. Да, волонтеры помогают, военные много привозят, из России мы получаем гумконвои. Буквально пару дней назад мы получили два огромных «КамАЗа» с продуктами питания и бутилированной водой для пациентов. Но эта помощь очень быстро расходится. Потому что люди идут, и идут, и идут…

А ведь питание тоже очень важно. Например, из-за плохого «подвального» питания возникают серьезные проблемы со здоровьем.

Люди из-за обстрелов по три дня не могут выйти из подвала, даже костер не могут развести. Соответственно, едят сырую картошку, от этого у них страшные запоры. Они приходят к нам, а лекарств от запоров не хватает.

Наконец, жилье. Кроме пациентов в больнице живут и сотрудники со своими семьями. У многих нет жилья — оно сгорело или разрушено. Вот у нашей сотрудницы из отделения реанимации двое маленьких детей, одному 1,3 года, второму 3,5. Не выгонять же их, правильно? Поэтому мы кормим и размещаем не только пациентов, но и сотрудников, и их семьи.

— А где вы их размещаете?

— Мы отвели под жилые помещения целых два этажа — в первую очередь именно для семей сотрудников. Но бывают и самозахваты. Пришел человек в больницу, увидел свободную койку — все, обосновался. И его уже никуда не выгонишь.

Больные и раненые в коридоре областной больницы № 2 города Мариуполя

Медицинские работники во время оказания помощи раненому в областной больнице № 2 города Мариуполя

Мы предлагаем людям варианты эвакуации — на Володарское, в сторону Мангуша (соседние с Мариуполем ПГТ.— “Ъ”). Если человек «тяжелый», мы даже пытаемся в Донецк его направлять. Но многие не хотят уезжать.

Есть такой устойчивый слух: если сейчас уехать, то потом обратно в город не впустят.

Я не знаю, откуда люди такое берут. Очень трудно их переубедить.

Вот такие наиболее проблемные вопросы. Хорошо бы найти помещение, более-менее уцелевшее, чтобы мы разгрузили эти два этажа от «жильцов». Тогда больница сможет более-менее полноценно работать.

— Вы говорили, что она уже и так работает…

— Да, но у нас приоритет для пациентов с хирургической травматологией, для раненых. А приходят люди с обычными, «мирными» болезнями. С гипертонической болезнью, с гастроэнтерологией, гинекологией… Но мы их не кладем, потому что просто некуда.

Далее на "Ъ"